Он уже несколько часов сидел на складном стульчике в кустах у подъезда. Да, ноги уже не те, стоять, или просто сидеть на корточках уже не мог. Курил в рукав, что бы не было видно огонька. Привычка фронтового разведчика так и осталась. Надо встать, размять ноги, разогнать кровь. Уже скоро….. надо зайти в подъезд к лифту…
Приходько Николай Данилович, фронтовой разведчик, 2-й украинский фронт. Кавалер ордена Славы, ордена Красной Звезды, медали «За отвагу», и «За взятие Берлина». Пошёл на фронт ещё мальчишкой. Прошёл всю войну. Сегодня 9 мая, День Победы. Святой праздник для ветеранов да не только, всех, нормальных людей, кто понимает, что такое фашизм, война и подвиг нашего народа. Он всегда ходил к могиле Неизвестного Солдата – Вечному огню. Встречался с однополчанами. С каждым разом кто-то уже не приходил… и не придёт никогда. Их становилось всё меньше. Ряды бойцов доблестной Советской Армии таяли.
Вот и сегодня 9 мая 2014 года он как всегда собирался на Праздник.
— Внучка, а где мой ремень на китель, жёлтый такой офицерский?
— Ой, сейчас, дедуля.
Правнучка, Катюша. Он очень гордился ею, любил. Умница, красавица выросла, скромная, коса до пояса. Доктором хотела стать. Молодец.
Вышли как всегда вовремя. Дед в парадном кителе с орденами и медалями и правнучка. Ехали на праздник….
— Ну что колорад куда собрался?! А ну дай сюда….
Над дедом навис молодчик, смрадное дыхание вызвало рвотный рефлекс. Его рука потянулась к георгиевской ленточке.
— Не трожь.
Спокойно, но твёрдо сказал Николай Данилович.
— Чёёё…ах ты тварь москальская, жук колорадский…
Подонок рванул ленточку, китель порвался, посыпались медали. Катя закричала, хотела защитить дедушку.
— Что же вы делаете, он же ветеран!!! Как вы смеете?!
— Тю, вытеран! Окупант! Бандера наш герой! Слава Украине! Героем Слава! Заорали десятки глоток.
— Мы вас колорадов всех по деревьям развешаем. Валите к москалям пока не поздно. А ты подстилка москальская хватит орать, а то прибью.
Началось массовое глумление над ветераном и Катей. Срывали медали, пинали, обзывали, толкали. Катя изо всех сил старалась закрыть собой дедушку. Но не смогла, его повалили и стали пинать. Мрази с нечеловеческим остервенением били пожилого человека.
Недалеко стояли милиционеры и делали вид что ничего не происходит. Люди молча проходили мимо. Кто-то снимал на телефон, некоторые просто стояли и смотрели.
Катя бросалась на них как дикая кошка. Затем тихо охнула и осела. Сквозь пальцы, прижатые к животу проступила кровь.
— Слава Ураини! Героям Слава! Бандера наш Герой!
Орали ублюдки. Николай Данилович уже смутно что различал, но глаза Катюшки, полные не только боли, но и отчаяния, полные слёз… он не забудет никогда. Как не забудет тех трёх фашистов что убивали их сейчас.
В больнице он провалялся долго. Тело то уже не молодое. Заживает всё медленно. Но выправили его. Выписался. Первым делом поехал к Катеньке. На городском её похоронили. Даже проводить не смог, жалел Николай Данилович. Какая же она красивая… Доктором хотела…. Спазм сжал горло… Из глаз хлынули слёзы. Из глотки вырвался звериный рык.
— Зааа чтооооо!!!!!!!!!!
С первым получилось на удивление легко. Хорошая финка, трофейная. Узкое длинное хищное лезвие. Для ножевого боя конечно не очень удобная, а вот часового снять по-тихому самый раз. Сколько раз ему это приходилось делать… Уж и не помнит…
Ублюдок конечно же ничего не подозревал, да и забыл, наверное. Жирный, пьяный, мерзкий. Дня Николая Даниловича это был фашист, каким он по сути и являлся, и он объявил войну, напал, убил любимую внучку. А фашистов капитан умел истреблять. Не он начал эту войну….
Он шёл мимо лавочки на которой сидел капитан, уже было темно.
— Эй!
Сделал окрик ветеран. Догонять ему было не под силу, надо было заставить его остановиться. Фашист удивлённо оглянулся, кто это посмел его окликнуть. Останавливался и поворачивался на окрик медленно. Что и нужно было, для того что бы встать с лавочки и сделать 3 шага.
Наконец его не поворотливое тело повернулось, пьяные красные глаза уставились на деда.
— За Катю!
Стилет мягко вошёл в область сердца. Тварь в человеческом облике даже ничего, наверное, не поняла. А капитан уже уходил дальше по аллее, тихой шаркающей походкой.
Город — Герой Одесса.
Со второй мерзостью тоже был не сложно. Надо было всё сделать быстро. Иначе они догадаются что их убирают и примут меры. Поэтому на следующий же день Николай Данилович встретил его в подъезде, на выходе из квартиры. Выследил он их всех. Где живут, когда уходят, когда приходят. Навыки разведчика никуда не делись. Тело состарилось. Ум и Душа были молоды, как и тогда, на войне.
Ублюдок, спустился на лифте, вышел и столкнулся с офицером Советской Армии. Был ли у молодого здорового фашиста хоть один шанс против пожилого ветерана? Не было, как у сотен здоровых, откормленных фашистов, оккупировавших украинскую землю, убивавших не в чём не повинных женщин, детей, стариков. Как не было шансов у бандеровцев-пособников, шестёрок, сжигавших целые сёла вместе с жителями. У них одна дорого — в АД!
Быстрым движением он полоснул по горлу изверга и пока из него ещё не вышел дух:
— За Катю!
Тварь зажала горло, вытаращила глаза, упала на колени перед ветераном.
— Вы мрази, всегда будете на коленях, это ваша генетическая память, как бы вы из себя не корчили эвропейцев.
Ушёл. Никто и не мог обратить внимания на старого дедушку, тихо и спокойно шаркающего от дома в сторону остановки.
Самое трудное было с третьим. Он уже узнал. Но тянуть было нельзя. Его могли вычислить, арестовать. Дома пришлось не ночевать. Попросился к старому другу. Всё рассказал. Выпили по рюмочке, помянули Катю и ушедших однополчан.
Помог ему друг. Если бы не он, не смог бы подобраться к третьему ущербному человеку. Ходить стал не один, насторожился. Он понял. Подобраться к нему так близко не получится. Да и физически он сильнее, а врасплох захватить, наверное, будет сложно. Если только там, где он не ждёт нападения старого деда. В ночном клубе он ошивается почти каждый день. Но туда не попасть, старика не пустят. Домой поедет не один и на машине, в квартиру так же его проводят. Вот тут и пригодилась помощь старого друга. Через своего внука он как-то договорился что Николая Даниловича запустили с чёрного хода.
Прошёл тихо в туалет, заперся в кабинке. Хорошо, что можно было сесть. Ждал долго, пока эта мразь не пришла… Подошла к писуару.
Хоть бы никто не вошёл, хотя уже всё равно. Сейчас всё здесь и будет закончено. В любом случае. Дальнейшая судьба его уже не волновала. Главное, эти 3 выродка должны сдохнуть. На ум внезапна пришла фраза: «В сартире найдём, в сартире мочить будем…». Ухмыльнулся в усы. Иш как получается, прав Владимир Владимирович, этих мразей мочить надо везде, где найдём, даже в сартире. Вот так и сделаем.
Медаль «За оборону Киева»
Тихо открыл дверь кабинки, вышел, больше никого. Бог помогает…. Подумал ветеран. Он уже был почти за спиной твари, ещё шаг и всё. Не получилось, нога соскользнула, дед качнулся. Этого было достаточно что бы тварь обернулась, глаза округлились, моча полилась на штаны.
Надо действовать, секунда промедления и он уйдёт. Капитан резко выбросил руку со стилетом целясь под лопатку, но ублюдок в мокрых штанах дёрнулся. Лезвие ушло ниже и только распорола бок. Тварь махнула клешнёй рефлекторно, но задела. Ветеран упал. Ударился головой. В глазах помутилось.
— Врёёёшь, не уйдёшь….
Процедил сквозь зубы офицер. Ублюдок увидев свою кровь и почувствовав боль в боку перепугался. Замер на мгновение. Этого было достаточно. Он собрал все силы, все нервы, всю ненависть к животному о двух руках, о двух ногах и сделал последний бросок.
Клинок вошёл в горло. Животное засучило ногами, глаза вылезли из орбит, хрип вылетел из горла.
Капитан постарался идти, опять упал, силы оставляли его. В груди всё сжалось, потом загорело нестерпимым пламенем.
— Ну вот и всё. Спи спокойно Катюша, я скоро приду. Я тебя не брошу. Уже совсем скоро.
Надо встать, не гоже в отхожем месте рядом с говном валятся. С трудом, но поднялся. Голова кружилась. В этой короткой схватке он оставил все свои силы. Надо идти. Он дошёл уже до двери, когда она распахнулась и в неё ввалилась компания пьяных парней. Увидели забрызганного кровью деда, затем кучу дерьма на полу в луже крови, отшатнулись.
Медаль «За оборону Севастополя».
Стали пятится. Ой господи, что я стилет то в руке что ли держу, напугал людей старый дурак. Пришла мысль. Он медленно прошёл к выходу. На улице сел на ближайшую скамейку. Откинулся.
— Ну вот и всё….Здравствуй Катюша, вот и я. Мы снова вместе.
Через некоторое время подъехала милиция. На скамеечке сидел офицер, фронтовой разведчик, 2-й украинский фронт. Спокойный, расслабленный, на губах лёгкая улыбка…..
Вот и закончилась ещё одна его война с фашизмом на его родной украинской земле. И вновь победил он, офицер Советской Армии. Так будет всегда. Украина очистится. Очнётся от летаргического сна и вспомнит кто она. Русская земля. Политая кровью русских людей.
Посвящается Ветеранам Великой Отечественной войны, сложившим головы за освобождение Русской Украины он немецко-фашистких захватчиков и бандеровских мразей.
